61
Паулина сидит в камере, думает о долгих
годах, которые предстоят ей в тюрьме, а также о Паоле: «Господи, сделай так,
чтобы моя бедная сестра не умерла и смогла раскаяться во всём, что сделала.
Возьми лучше мою жизнь, господи!» Тут приходит адвокат Монтесинас, его нанял
Карлос Даниель. Он говорит, что свидания с Паулиной запрещены, что все Брачо за
неё очень переживают, на что Паулина отвечает, что Брачо не должны за неё
беспокоиться, и что Паулина уже смирилась со своей судьбой и более того, она
собирается подтвердить все обвинения, которые выдвинуты против неё:
-Знаете, когда я узнала, что Паола –
моя родная сестра, я испытала такие чувства! Ведь кроме меня у неё никого нет!
И к тому же – она больна, почти что мертва при жизни, и не может себя защитить,
поэтому я намерена взять всю вину на себя, чтобы оградить и Паолу, и семью
Брачо от скандала.
-Если вы сделаете это, то приговорите
себя сразу и разрушите всю защиту. Вы хоть понимаете, насколько серьёзны все те
обвинения, в которых вас обвиняют?
-Да. Я сознаюсь в самозванстве, но ведь
я непричастна к похищению Карлитоса.
-Но как только вы сознаетесь в одном,
вас автоматически признают виновной и в
остальном…Советую вам всё-таки не поддаваться эмоциям, я понимаю, вы узнали,
что у вас есть сестра, что она больна, но подумайте о себе!
Хема приходит навестить Эстефанию и
спрашивает, не известно ли ей о том, арестовали ли самозванку. Эстефания,
которая не в восторге от поступка Вилли, который заявил на самозванку именно в
тот момент, когда она давала кровь Эстефании, говорит:
-У меня нет возможности выяснить это!
-Зато у меня есть! – говорит Хема, -
И я сделаю это прямо сейчас!
И Хема позвонила в дом Брачо. Трубку
сняла Лалита.
-Привет, Лалита, - сказала Хема, - я
звоню узнать, арестовали уже самозванку или нет?
-Да, арестовали, и всё по вашей вине!
Мы все очень переживаем за неё, а бабушка Пьедад сказала, чтобы отныне вашей
ноги не было на фабрике и вилле Брачо! А у меня ещё одно горе – мой жених
оказался сыщиком, через меня он шпионил за самозванкой! Всё, не звоните сюда
больше!
Во всех газетах на первой полосе
фотографии Паулины с заголовками: «Арестованная красавица обвиняется в
самозванстве, похищении ребёнка и убийстве!». Увидев газеты, бабушка Пьедад
распорядилась спрятать все газеты подальше – чтобы их не увидела Лисетта и
Карлос Даниель тоже. Она также сказала, что Лисетте лучше по крайней мере
неделю не ходить в школу – пусть сплетни поутихнут.
Карлос Даниель приехал в больницу к
Карлитосу, и его остановила Элоина – медсестра, которая постоянно ухаживала за
Карлитосом. Она показала свежую газету:
-Ведь это всё неправда?
-Конечно! Надеюсь, мой сын этого не
видел?
В палате с мальчиком были бабушка
Чабела и Махарас, и Махарас спросил, когда выпишут Карлитоса. Бабушка Чабела
немедленно предложила сходить к врачу и всё выяснить, и вывела Карлоса Даниеля
в коридор. Там она развернула газету:
-Махарас купил газету, и мы решили, что Юнгу лучше поскорее забрать
домой – ведь в больнице ему наверняка скажет кто-нибудь из персонала.
Карлос Даниель согласился, они сходили
за врачом, он осмотрел Карлитоса и сказал, что его можно забирать домой, нужно
только, чтобы он не забывал делать специальные упражнения. Насчёт отсутствия
Паулины Карлос Даниель выдумал, что она надолго уехала к больному родственнику
в Монтеррей.
-Значит, когда я приеду домой, мамы там
не будет? – опечалился Карлитос, но, Махарас смог его отвлечь тем, что сказал,
что они смогут наконец-то покататься на лодке. Карлитоса забирают домой.
Бабушка Пьедад распоряжается насчет комнат для Чабелы и Махараса, и называет
Махараса «Капитан Махарас».
-Что вы, сеньора, я простой моряк, -
запротестовал Махарас.
-Я присваиваю вам звание капитана! –
заявила бабушка Пьедад.
-А где наша мама? – вмешалась Лисетта.
-Папа сказал, что она поехала к
больному родственнику в Монтеррей, ведь правда, бабушка? – спросил Карлитос.
-Да-да, конечно…
Паулину повезли в клинику Сан Лоренцо
для идентификации с Паолой. Перед процедурой комиссар Мерино позволил Паулине
побыть несколько минут наедине с Паолой. Паола неподвижно сидела в инвалидном
кресле и смотрела в одну точку.
-Моя дорогая сестра! – Паулина плача
опустилась на корточки рядом с сестрой, - Не беспокойся, я возьму всю вину на
себя, и твоё имя останется незапятнанным, ведь ты не можешь себя защитить. Я
надеюсь, что Господь даст тебе возможность поправиться и раскаяться во всём…
Пять минут прошли быстро, и началась
процедура идентификации. В палате остались медсестра, врач и представительница
министерства юстиции. Единственное отличие, которое смогли обнаружить, было то,
что у Паолы имелась на спине большая родинка, а у Паулины – нет. Всё было
тщательным образом запротоколировано, и когда осмотр закончился, Паулина
сказала:
-Я хочу сделать заявление! Я признаю
себя виновной в том, что я заставила сестру уступить мне место в доме Брачо, я
хотела воспользоваться её богатством и положением! В похищении Карлитоса я
невиновна.
Тут зашли комиссар и адвокат
Монтесинас, адвокат пришёл в ужас от того, что надела Паулина. Тут её попросили
подписать её признание.
-Я протестую, это давление на обвиняемую!
– не выдержал адвокат.
-Разве на вас кто-то давит, сеньорита
Мартинес? – спросила женщина из министерства юстиции.
-Нет, я делаю заявление в здравом уме и
твёрдой памяти, - сказала Паулина и подписала признание. Адвокат Монтесинас был
готов рвать на себе волосы от досады.
-Отныне запрет на свидания снимается,
раз она призналась. Суд состоится в самое ближайшее время! – был приговор.
-Вы этого хотели, да? – крикнул адвокат
вслед Паулине, когда её уже уводили.
Вилли решил наведаться на фабрику, не подозревая,
что Родриго приказал охране не пускать его. Эстефания, правда, пыталась
отговорить мужа, но Вилли сказал, что у него есть все законные права, чтобы
находиться на фабрике и представлять Эстефанию. Когда Вилли подъехал к воротам,
охранник отказался открывать ему ворота:
-Извините, но вас запрещено пускать на
фабрику…
Через несколько минут дверь в офисе
Родриго распахнулась и туда влетел взбешённый Вилли. За ним еле поспевал
охранник:
-Извините, сеньор Родриго, я не смог
его остановить!
-Всё в порядке, - успокоил его Родриго,
- я позову немного походя.
Охранник вышел, а Вилли спросил:
-Что за дела? Это ты распорядился,
чтобы меня не пускали? Это так семья
Брачо отплатила мне за то, что я наконец-то избавил вас от самозванки?
-Ты заявил на неё в тот момент, когда
она давала кровь твоей жене!
-Она сделала это специально, и, похоже, ей удалось этим вас купить!
Родриго сказал, что своим заявлением
Вилли добился только одного – семья Брачо больше не будет платить им
ежемесячное пособие, а также сделает так, чтобы наследство они получали
маленькими частями. Вилли в бешенстве пригрозил подать в суд.
-На здоровье, - усмехнулся Родриго, -
ты ведь знаешь, как они любят тянуть в судах. Процессы могут длиться
годами…Охрана! Вышвырните его отсюда!
Вилли очень быстро вернулся к жене, там
была и Хема. Вилли в растерянности, им ведь нечем даже заплатить за пребывание
Эстефании в больнице и за отель.
-Придётся тебе найти работу, - сказала
Эстефания.
-Я найду, обязательно, но ведь её не
так-то просто найти в наше время… А сейчас нужно где-то раздобыть денег, - и
Вилли выжидательно покосился на Хему, в надежде, что она предложит одолжить им
денег.
-У меня есть предложение, - сказала
Хема, а Вилли затаил дыхание, - почему бы вам ни обратиться в банк за деньгами?
Ведь у Вилли на руках доверенность Эстефании, а Эстефания – одна из владелиц
фабрики.
-Неплохая идея, - одобрил Вилли. Самому
ему это в голову не приходило.
В камере, куда снова препроводили
Паулину после процедуры идентификации, адвокат заявил Паулине, что отказывается
её защищать, так как она сама всё испортила.
-Мне всё равно, - сказала Паулина, -
мне не нужен адвокат, - отвернулась к стене и приняла вид мученицы. Адвокат
пожал плечами и ушёл.
Брихида принесла Освальдо поднос с
завтраком и свежей газетой. Он развернул газету и увидел на первой полосе
материал о Паулине:
-Нет, этого не может быть! Она не
виновна! – сказал Освальдо, и это услышала Лурдес:
-О ком ты говоришь?
К Паулине в камеру заходит
надзирательница:
-Сейчас тебя перевезут в женскую тюрьму!